Джим Рикардс: «Мы на самом краю»

Я не думаю, что многие люди осознают масштаб глобального продовольственного кризиса, с которым мы столкнемся в ближайшие месяцы. Но мир может оказаться на грани масштабного гуманитарного кризиса. Посмотрим на детали.

Разрушение цепочки поставок предшествовало войне в Украине, но война только усугубила проблемы. Вы можете увидеть это своими глазами, зайдя в супермаркет и обнаружив длинные ряды пустых полок в магазинах, которые раньше были заполнены продуктами питания и другими товарами.

Даже доступные товары, такие как бензин, продаются по гораздо более высоким ценам. Цены на бензин (и дизельное топливо, имеющее решающее значение для грузоперевозок) за последние девять месяцев выросли более чем в два раза. Это всё понятно. Вопрос в том, будет ли еще хуже в дальнейшем?

К сожалению, ответ - да.

Боб Унануэ (Bob Unanue) - генеральный директор компании Goya Foods, одного из крупнейших дистрибьюторов продуктов питания в мире. Мало кто может лучше оценить глобальную продовольственную ситуацию, чем Унануэ, имеющий дело с поставками сырых продуктов, с одной стороны, и с розничными покупателями - с другой.

Унануэ теперь предупреждает: «Мы находимся на грани глобального продовольственного кризиса». Другие эксперты высказывают аналогичную точку зрения. Это не преувеличение или нагнетание страха, а серьезный анализ. Вот почему…

Под угрозой находится 29% всего экспорта пшеницы

В Северном полушарии посевной сезон 2022 года идет полным ходом. Посевная проходила (или не проходила) в марте и апреле. Исходя из этого, уже можно сформировать оценки объема производства в сентябре и октябре, то есть в следующий сезон урожая (с учетом некоторых изменений из-за погоды и других факторах).

В 2022 году посевы были намного ниже нормы либо из-за нехватки удобрений, либо из-за гораздо более высоких затрат на удобрения, когда фермеры просто решили посадить меньше. Этот абсолютно предсказуемый дефицит является дополнением к гораздо большему дефициту из-за того, что российская продукция находится под санкциями, а украинская продукция не производится, поскольку в стране идет война.

На Россию и Украину вместе приходится 29% мирового экспорта пшеницы и 19% мирового экспорта кукурузы.

Россия и Украина вместе производят 29% всей экспортной пшеницы в мире. Это не означает, что у них 29% мирового производства пшеницы. Это означает, что они производят 29% пшеницы, идущей на экспорт.

США, Австралия, Канада и другие страны выращивают много пшеницы, но большую часть потребляют сами. Они экспортируют относительно немного. Важно отметить, что они не просто едят ее. Она идет на корм скоту. Люди не часто видят связь между зерном и продуктами животного происхождения, но такая связь очень важна.

Многие страны получают 70-100% своего зерна либо из России, либо из Украины, либо из обеих стран. Ливан получает 100%. Египет - более 70%. Кения, Судан, Сомали, многие страны Центральной Африки, Иордания и другие страны Ближнего Востока получают большую часть зерна из России или Украины.

Нет посевов, нет урожая

Но это еще хуже, потому что сейчас не только закрыты многие украинские экспортные поставки, но и почти закончился посевной сезон. И вы не получите никакого зерна в октябре, если вы не посадили его в апреле или мае. А они этого не сделали по понятным причинам.

Это означает, что в октябре, ноябре, декабре этого года те страны, о которых я упоминал, не смогут получить своё зерно. Его просто не будет, или объем поставок будет значительно сокращен. Совокупное население стран, получающих от 70% до 100% своего импорта из России или Украины, составляет 700 млн человек.

Это 10% населения Земли. Таким образом, речь идет о массовом голоде. Вы сталкиваетесь с гуманитарным кризисом беспрецедентных масштабов, вероятно, худшим со времен Черной смерти 14-го века. Это произойдет в будущем, даже если большинство людей не способны предвидеть это и полностью осознать глубину грядущего кризиса.

Говоря проще, теперь мы знаем достаточно, чтобы предсказать гораздо более высокие цены, пустые полки и, в некоторых случаях, массовый голод в четвертом квартале этого года и в дальнейшем.

Помимо гуманитарного аспекта грядущего дефицита продовольствия, существуют также потенциально серьезные социальные и геополитические последствия.

Еще одна Арабская весна?

Вы помните Арабскую весну, начавшуюся в 2010 году. Она началась в Тунисе и распространилась оттуда. Толчком послужил продовольственный кризис. Нехватка пшеницы вызвала протесты.

В этих обществах существовали глубинные проблемы, но продовольственный кризис стал катализатором протестов.

Сейчас многие бедные страны Ближнего Востока и Африки сталкиваются с гораздо более серьезным кризисом, поскольку последствия дефицита проявятся в конце этого и в следующем году. Увидим ли мы еще больше социальных волнений, чем в 2011 году?

Вполне возможно, и они могут привнести еще больше хаоса, чем Арабская весна. Мы также можем наблюдать волны массовой миграции из Африки и Ближнего Востока, когда отчаявшиеся и голодные люди покидают свою родину.

В 2015 году Европа пережила волну массовой иммиграции. Многие мигранты пытались бежать от войны в Сирии, но было большое количество людей, которых война не затронула. Они просто искали лучшей жизни в благополучных странах Европы.

Массовый голод может вызвать еще больший уровень миграции, что создаст Европе огромные проблемы.

Соединенные Штаты также могут стать свидетелями новой волны миграции на южной границе, которая в настоящее время наводнена мигрантами. Глобальный продовольственный кризис может привести к неконтролируемому росту числа мигрантов.

Что, если война затянется?

А что, если война в Украине будет и в следующем году? Вегетационный период следующего года также будет нарушен, и дефицит может продлиться до конца 2023 года и более.

Возможно, кто-то возразит, что другие страны могут взять на себя ответственность и выращивать дополнительное зерно. Это хорошо в теории, но не все так просто.

Россия является крупнейшим экспортером удобрений, а санкции препятствуют поставкам. Многие фермеры вообще не могут получить удобрения, а те, кто может, платят в два-три раза больше, чем в прошлом году.

Это означает, что фактически произведенные культуры будут иметь гораздо более высокие цены из-за более высоких цен на такие ресурсы, как удобрения, и более высокие транспортные расходы из-за более высоких цен на дизельное топливо и бензин.

Как я уже говорил ранее, мы имеем дело с гуманитарным кризисом беспрецедентных масштабов, возможно, худшим со времен черной смерти 14-го века.

И мы не готовы справиться с этим.